Скачать (10,9 Кб)

Я и Не-Я

Доктор медицинских наук В. Т. Бахур
Химия и Жизнь №6, 1983 г., с. 68-72

Сравнение психики с зеркалом не ново. Словно зеркало, индивидуальное человеческое сознание отражает беспредельный мир. Тем самым оно выступает как бы в качестве "носителя" этого мира. Не случайно иные мыслители попадали в тенета абсурдной идеи солипсизма - убеждения, будто психика не отражает вещи, но творит их. Все дело именно в том, что каждый из нас наделен, специфическим и трудно передаваемым чувством собственной суверенности; каждому присуще сознание личного переживания всей поступающей извне информации. О чем бы я ни думал, я никогда не забываю о том, что это думаю я, а не кто-то другой. Это обстоятельство, собственно, и делает индивидуальное "я" каждого человека своеобразным центром мира.

Ясно, что чувство субъективности должно возникать каким-то очень непростым путем. Поставим вопрос более конкретно: что лежит в основе этого чувства? Какие нейрофизиологические механизмы ответственны за формирование у человека его самосознания - чувства "я", каков его материальный субстрат? Дано ли оно нам первично, от начала нашего индивидуального существования или складывается постепенно? И можно ли его вычленить из всего, что составляет содержание нашей психики?

1. ПРОБУЖДАЮЩИЙСЯ МОЗГ

Для ответа нужно было бы привести организм в такое состояние, чтобы высшие проявления психики, связанные с упорядоченным логическим мышлением, оказались на время отключенными и наблюдатель получил бы возможность обозревать ее низшие, глубинные слои. Дело в том, что индивидуальное сознание нельзя представить себе как нерасчленимое целое. Скорее это многоэтажная, многоуровневая структура (некоторые исследователи насчитывают в ней до двадцати "этажей"). Чтобы расслоить ее, нет надобности изобретать какие-то изысканные эксперименты. Многоэтажность сознания можно наблюдать непосредственно - при восстановлении сознания после травмы мозга, после обморока, после выхода из наркоза.

Подробное описание постепенного пробуждения сознания сделал известный русский физиолог А. А. Герцен, сам страдавший обмороками.

Сначала возникает неопределенное, смутное ощущение "существования вообще" - некое сумеречное и еще вполне безличное сознание. Затем выплывают более оформленные представления, зыбкие образы текут без всякого порядка, как если бы грезящий видел фильм, смонтированный из снятых наугад и не связанных друг с другом кадров. При этом субъект не знает, принадлежат они внешнему или внутреннему миру, действительность это или иллюзия. Грань между "я" и "не-я" отсутствует. Далее происходит постепенное обособление самосознания, хотя понимания ситуации - времени, пространственных отношений, причинно-следственных связей - все еще нет. И лишь затем чувство "я" окончательно реставрируется вместе с ясным осознанием окружающего мира.

Итак, примитивное, не соотнесенное с "самостью" чувство бытия в мире, переживаемое в первые моменты восстановления сознания,- вот фон, на котором постепенно прорисовывается осознание мира и обособленного от него "я". Иногда такое первичное чувство бытия возникает при внезапном пробуждении от глубокого сна. О нем писал Марсель Пруст: "...Проснувшись ночью, я не мог понять, где я, в первую секунду я не мог даже сообразить, кто я такой; меня не покидало лишь первобытно простое ощущение того, что я существую,- подобное ощущение может биться и в груди у животного".

Наконец, наблюдения над психическими больными тоже как будто говорят о том, что чувство "я" надстраивается над нижележащими этажами. Так по крайней мере считает известный французский психиатр Анри Эй. Он приводит пример с пациентом, выздоравливающим после острого инфекционного психоза. Медленно и как бы на ощупь индивидуальное "я" находит себя в окружающем мире. Происходит движение сознания по вертикали через все слои, напоминающие то, о чем мы только что говорили,- только совершается оно не в считанные секунды, как при пробуждении от сна, а за несколько недель. Таковы в самом кратком изложении данные, заставляющие предполагать, что в основе субъективности лежит неопределенное, недифференцированное чувство существования в мире, когда еще нет ни отграничения "я" от "не-я", ни полноценного осознания внешнего мира.

2. ИСТОЧНИК СВЕТА

Спрашивается: какие структуры мозга формируют это "бессознательное сознание" - примитивное чувство бытия? Попробуем сперва его проанализировать. Оказывается, оно может быть расчленено на еще более простые психофизиологические компоненты.

Прежде всего чувство бытия предполагает (и включает в себя) определенный уровень бодрствования: в угасшем сознании нет никаких чувств. Далее, оно связано с простейшими эмоциональными ощущениями ("приятно", "неприятно", "больно") - это бывает, например, при восстановлении сознания после травматического шока. Наконец, чувство бытия в той или иной мере интегрирует ощущения, связанные с раздражением внешних рецепторов (слух, зрение и т. д.).

Очевидно, для того чтобы выяснить местопребывание интересующей нас низшей ступени сознания, нужно по крайней мере знать, от чего зависит бодрствование и где формируются эмоции и ощущения.

На эти вопросы мы можем ответить. Последние три десятилетия внимание нейрофизиологов привлекает особая система нервных клеток с густо переплетенными волокнами, расположенная по длиннику мозгового ствола, включая продолговатый и средний мозг, а также зрительные бугры. Системе этой присвоено чисто морфологическое и маловыразительное наименование сетчатой, или ретикулярной, формации. Классическая физиология мозга, традиционно приписывающая каждому участку центральной нервной системы конкретную функцию, столкнулась в лице ретикулярной формации с парадоксальным явлением: она, эта формация, заведует всем на свете и ничем в частности. Дело в том (это поняли сравнительно недавно), что сетчатая формация активизирует другие отделы мозга, то есть служит для них чем-то вроде энергетической подстанции. Электротехнические сравнения в нейрофизиологии - дурной тон, но без них иногда трудно обойтись.

Сетчатая формация отвечает за состояние бодрствования.

Две другие составные части того, что мы назвали чувством бытия, подлежат ведению подкорки. Термин "подкорковая область" означает совокупность образований, расположенных между верхним этажом мозга, то есть полушариями, и нижним - стволом; сюда входят зрительные бугры, гипоталамус, четверохолмие и другие нервные узлы. Прямые эксперименты (вживление электродов в узлы подкорки у подопытного животного) показывают, что именно здесь совершается первичная интеграция сигналов, идущих из органов чувств, и возникают первичные эмоции.

Например, выяснилось, что раздражение таламических ядер (таламус, или чертог,- другое название зрительного бугра) вызывает вспышки гневливости или близкие к ним картины эмоционального возбуждения. Боковые отделы таламуса играют роль полисенсорных образований - здесь происходит первичный синтез слуховых, зрительных и других сигналов, как бы формируется первичный образ мира. Интегративным центром высокого функционального уровня оказалась и подушка таламуса.

Ретикулярная формация ствола и подкорка - таков, следовательно, анатомический субстрат первичного сознания, или чувства бытия в мире. Этот вывод опять-таки можно подкрепить ссылками на больных, в частности людей, перенесших нейрохирургические операции. В начале прошлого века английский врач Паркинсон описал болезнь, которою он сам страдал,- дрожательный паралич. В наше время открылась возможность более или менее успешно лечить паркинсонизм хирургическим путем, воздействуя на определенные участки подкорки. Но во время операции иногда наблюдается странное явление: у пациентов нарушается чувство реальности их собственного существования.

3. ПУТЬ К СЕБЕ

Куда сложней вопрос, где коренится "я" в собственном смысле слова.

Одна из самых сложных задач, с которой столкнулись науки, изучающие психическую деятельность человека, состоит в том, чтобы связать информацию, получаемую человеком, так сказать, от самого себя, с результатом объективных наблюдений. Связать психологию с физиологией. И когда речь идет о поисках материальной основы, на которой возникает интегратор психики, то, что объединяет все сознательные акты, превращая их в жизнь личности, - эта задача вновь предстает перед ученым с небывалой остротой.

Здесь нужно сделать одну важную оговорку. Сознание невозможно оторвать от его субстрата - мозгового вещества. Но связь функции и морфологии не следует понимать упрощенно. Мозг не "продуцирует" сознание; данные нейрофизиологии, биохимии, электроэнцефалографии и т. д. не поддаются прямой интерпретации в терминах психики. Выражаясь фигурально, функция "парит" над морфологическим субстратом; те или иные отделы мозга, группы клеток, проводящие пути обеспечивают определенные свойства и компоненты сознания, которое, однако, не сводимо к своему материальному носителю; и структура сознания отнюдь не копирует; структуру мозга.

Чтобы представить себе, каким образом над первичным чувством бытия надстраиваются высшие уровни индивидуального сознания, нужно, очевидно, привлечь данные о созревании мозговых структур у ребенка, осторожно сопоставив их с данными возрастной психологии.

Аморфное, "облаковидное" чувство бытия стереотипно. Осознающее себя "я" - уникально. Не будет натяжкой предположить, что и механизмы обеспечения первичного чувства бытия формируются однотипно, то есть более или менее одинаково у всех людей; другими словами, они фенотипически предопределены. Субстрат этой низшей формы самосознания - подкорковые ядра - оказывается в основном сформированным уже к моменту рождения человека. Что же касается развитого "я", то оно в значительной мере не наследуется, а приобретается. Его морфологическому субстрату еще предстоит созреть. Этим субстратом, по убеждению подавляющего большинства нейрофизиологов, психологов, психиатров, является "мозговой плащ" - большие полушария с их массой белого вещества и относительно тонким слоем клетчатого серого вещества, называемого корой.

Пожалуй, наиболее очевидное субъективное свидетельство моего "я" о самом себе - сознание непрерывности моей личности во времени. Лев Толстой помнил себя в шестимесячном возрасте. У большинства людей непрерывная память о себе восходит к четырем-пяти годам. Это пока еще очень зыбкое "я". Лишь постепенно первичное сознание бытия в мире персонифицируется, то есть становится чувством личного присутствия в мире. Под влиянием элементарной жизненной практики, манипуляций ребенка предметами - тех как будто бессмысленных движений, которые совершает малыш, хватаясь за что попало, - происходит отграничение системы "я" от системы "не-я". Личность осознает себя в единстве с миром и в оппозиции к нему. Словно из пеленок, из хаоса впечатлений высвобождается индивидуальное "я". Таким образом, процесс "индивидуации" можно представить себе как некое восхождение: психологически - от безличного чувства бытия к самосознанию, нейрофизиологически - от первичных функций подкорковых образований к сложному и согласованному функционированию подкорки и коры.

Познай самого себя - этот древний призыв своеобразно осуществляет каждый из нас на пороге жизни.

4. "Я" И ЕГО ДВОЙНИК

Заметим, что при этом нарушается функциональная симметрия мозга. Подкорковые образования представляют собой парные органы. Правый и левый зрительные бугры в принципе тождественны: они и построены одинаково, и функционируют однотипно. Это же можно сказать о двух половинках четверохолмия, правом и левом бледном шаре и других ядрах подкорки. Мозговых полушарий тоже два; однако правое "поет" не в унисон с левым.

Мы коснулись темы, весьма живо обсуждаемой в последние годы. Скажем о ней два слова. Восемьдесят лет назад было сделано важное открытие: обнаружено, что центры речи у правшей (то есть у большинства людей) располагаются только в левом полушарии; в правом их нет. У левшей - наоборот. Так было выяснено, что полушария, построенные как будто одинаково, в функциональном отношении не вполне симметричны: отправления более низкого уровня (двигательные, чувствительные и др.) представлены в обеих половинах, зато высшие функции (речь, письмо, счет) локализуются только на одной стороне. Складывалось впечатление, что психикой в узком смысле слова - мышлением - ведает лишь одно полушарие, чаще всего левое.

За минувшие 10-15 лет эта теория сильно изменилась: все оказалось гораздо сложней. Но главный тезис - что загадка формирования речи и абстрактного мышления скорее всего связана именно с этим свойством мозга, с его асимметрией,- остается незыблемым. Решающие данные были получены после того, как удалось произвести первые операции расщепления мозолистого тела. Так называется перемычка между полушариями; операция предотвращает распространение судорожных разрядов с одного полушария на другое у больных с тяжелыми формами эпилепсии. Блокировать связь можно и нехирургическим путем. Так или иначе, разъединенные половины мозга начинают функционировать независимо друг от друга, и это позволяет изучать каждое в отдельности. Другой путь исследований - наблюдения над больными с изолированными поражениями правого и левого полушарий.

Оказалось, что образ действительности, формируемый с одной стороны, отличается от совокупной картины, которую создают обе половины вместе. Другими словами, левый образ отличается от правого. "Я" правой половины имеет своего двойника в левой, но поразительно, что они не совпадают. Дело дошло до того, что некоторые ученые, и притом весьма авторитетные, заговорили о возможности формирования (у людей с "расщепленным" мозгом) двух независимых индивидуальных сознаний. Две души в одной голове! Не напоминает ли это нам известные случаи раздвоения личности у психических больных?

Сейчас уже стало почти тривиальным представление о том, что левое полушарие ответственно за отвлеченное, знаково-символическое и в том числе вербальное (речевое) мышление, в правом же по преимуществу формируется мышление образное, интуитивно-чувственное. Левое главным образом анализирует; правое создает синтетические, целостные образы. (Для простоты изложения мы говорим здесь только о правшах.) Но, конечно, не следует думать, будто различия эти абсолютны: правильнее будет говорить о взаимодополнении при обеспечении той или иной конкретной функции. Возьмем, к примеру, речь. Хотя механизмы ее локализованы слева, нельзя утверждать, что правое полушарие не имеет к речевой деятельности никакого отношения. Достаточно сказать, что, например, музыкально-интонационная сторона устной речи (ритмика, нюансировка и мелодика фразы), как выяснилось, обеспечены структурами правого полушария; оно же участвует и в формировании письменного языка.

Можно было бы привести другие любопытные соображения, подсказанные фактом функциональной асимметрии мозга. Например, некоторые исследователи предполагают (мы имеем в виду работы Н. Н. Брагиной и Т. А. Доброхотовой), что индивидуальное (психофизиологическое) время человека должно обладать свойством энантиоморфности, то есть признаками "левого" и "правого". Время человека как бы течет слева направо. Реальное физическое время есть непрерывное превращение будущего в прошлое. Аналогично этому психофизиологическое время "перетекает" из левого полушария, где формируется образ будущего - предполагаемого, ожидаемого, планируемого, в правое полушарие, в котором отпечатывается образ прошлого - пережитого, образ, насыщенный конкретным чувственным содержанием. Будущее время - "левое", прошлое - "правое". Все это имеет непосредственное отношение к нашему вопросу, ибо окончательно сознание "я", как уже сказано, складывается в коре больших полушарий. Система "я" (противопоставляемая системе "не-я") немыслима без индивидуального пространства и времени и неотторжима от механизмов вербального мышления. Мы вправе предположить, что оба полушария вносят свой, неодинаковый вклад в формирование чувства личности. Левополушарное "я" более абстрактное и в большей мере устремленное в будущее: это "я" надеющееся, прогнозирующее, рассчитывающее наперед свои поступки и события внешнего мира. Правополушарное "я" - конкретно-чувственное самоотражение индивидуума в мире, "я", богатое своим прошлым. Но обе половины принадлежат одному и тому же мозгу. Поэтому у нас все-таки не два "я", а одно: личность - по крайней мере у здорового человека - всегда осознает себя единой, нераздельной и непрерывной во времени.

5. СУЩЕСТВУЕТ ЛИ "Я" У ЖИВОТНЫХ?

Возникновение двух функциональных систем индивидуального сознания - системы "я" и системы "не-я" - означает колоссальный скачок на пути эволюции психики. И конечно, не следует забывать, что становление высших уровней "я" - четкого сознания своего личного присутствия в мире, понимания реальности других личностей - есть в большей мере результат социального развития человека. У детей, выросших вне человеческого окружения, чувство "я" оказывается почти не выкристаллизованным из первичного чувства бытия. По своему психическому облику они гораздо больше походят на воспитавших их зверей, чем на людей.

Тогда возникает вопрос: существует ли чувство собственного "я" у животных?

Здесь мы вступаем в зыбкую область гипотез. Поэтому ограничимся немногими сугубо предварительными соображениями.

Возможность сознания (и самосознания) хочется прежде всего поставить в связь со степенью совершенства нервной системы. Какого совершенства? Разумеется, морфологического. Более совершенной структурой мы привыкли считать более сложную. Представим себе на минуту человека, чья нервная система представлена одним спинным мозгом. Такой "спинальный" человек окажется абсолютно беспомощным. В лучшем случае он будет хаотически двигать конечностями. Но у муравья нервная система еще примитивней: это просто цепочка ганглиев. А между тем со своей жалкой нервной организацией муравей обнаруживает способность к поразительно сложным формам поведения, которые трудно свести к чисто инстинктивным, автоматизированным актам.

Вправе ли мы отвергать у него какую бы то ни было возможность хотя бы примитивнейшего "самосознания"? Может быть, правильнее говорить о различных типах или уровнях субъективности, надстроенной в одном случае на ганглионарную нервную систему насекомых, в другом - на центральную нервную систему позвоночных животных, в третьем - на высоко совершенную, снабженную развитым мозговым плащом центральную нервную систему человека?

Несколько более уверенно можно говорить о филогенетических младших братьях человека - высших животных. В том, что первая ступень субъективности, простейшее чувство бытия в мире, присуща им, быть может, не в меньшей степени, чем нам, сомневаться почти не приходится. Хотя бы потому, что подкорковые образования мозга развиты у них достаточно хорошо. А самосознание? В последнее время получены кое-какие данные о функциональной асимметрии больших полушарий у высших животных; есть какие-то намеки на "праволапость" и "леволапость" (аналогично праворукости и леворукости у человека - наиболее очевидному признаку мозговой асимметрии). Наблюдения над животными заставляют предполагать, что у них есть механизмы простейшего выделения своей индивидуальности. Но речевое мышление, этот продукт социального бытия, у животных отсутствует. Этот порог Непреодолим. И он дает нам право утверждать, что "я" животного, если оно существует, должно очень сильно отличаться от человеческого "я".

ЧТО ЧИТАТЬ О ФИЗИОЛОГИИ СОЗНАНИЯ И САМОСОЗНАНИЯ У ЧЕЛОВЕКА

Герцен А. А. Общая физиология души. Спб., 1890.

Дельгадо X. Мозг и сознание. М., 1971.

Спиркин А. Г. Сознание и самосознание. М., 1972.

Брагина Н. Н., Доброхотова Т. А. функциональная асимметрия мозга и индивидуальное пространство и время человека. - Вопросы философии, 1978, № 3.

Бахур В. Т. К вопросу о нейрофизиологических механизмах чувства собственного "я".- Вопросы психологии, 1980, № 5.